Авторы
предыдущая
статья

следующая
статья

02.10.2006 | Нешкольная история

Казахи в Оренбуржье

Работа старшеклассников Айвара Баймагамбетова и Анель Сейтеновой из г. Ясный Оренбургской области

   

АВТОРЫ

Айвар Баймагамбетов, на момент написания работы - ученик 8 класса, и Анель Сейтенова, ученица 9 класса школы № 3 г. Ясный Оренбургской области. 

Данная работа вышла в финальный тур VII Всероссийского конкурса Международного Мемориала "Человек в истории. Россия - XX век".

Научный руководитель - В.Г. Кислова.

Мы живем на самой окраине России - на востоке Оренбургской области. В 15 километрах от Ясного - граница с Казахстаном. Начиная с 1991 года, в наш район мигрировало из Казахстана более 300 семей, и сейчас казахи в Ясненском районе составляют 52,5% от всего населения.

Прошло уже полстолетия, как закрылась единственная в районе казахская школа. Молодое поколение очень плохо знает родной язык. Юноши и девушки уже не носят национальную одежду, редко готовят национальные блюда. Утеряны многие моменты свадебного обряда. Все труднее встретить в домах казахов утварь, ковры, одежду, похожих на те, чем пользовались наши предки сто лет назад.

В школах на уроке истории мы не слышим даже небольшого рассказа о том, как появились казахи в Оренбуржье, как складывалась их жизнь на протяжении веков. Мы изучаем историю Отечества, но не знаем историю казахского народа в XX веке, который, на наш взгляд, был во многом переломным и трагичным.

Поэтому мы, члены клуба «Интеллектуал» Детско-юношеского центра, решили провести исследование о судьбе казахского народа в Восточном Оренбуржье и принять участие во Всероссийском конкурсе.

Во время работы мы столкнулись с большими трудностями: наша библиотека не располагает фундаментальными исследованиями по истории казахов, т.к. Ясный родился только в 1979 году. Собирали по крупицам, используя книги, журнальные статьи, справочники, газеты. Но большая часть материала основана на воспоминаниях. Мы много работали в архивах Ясного, Домбаровки, Адамовки. Нам помогали энтузиасты из общества «Казах теле». Вообще, местные казахи-интеллегенты, прослышав о нашей работе, предлагали нам самую различную помощь. Нашими спонсорами выступили Тлеужан Сеитович Лукманов - начальник управления сельского хозяйства Ясненского района и Советбек Успанович Айжанов - имам Ясненской мечети. Очень многие семьи хотели рассказать о жизни своих семей, так как судьбы их дедов, отцов были связаны с главными событиями XX века.

Для исследования мы взяли только три района Восточного Оренбуржья из шести. Так как именно в них - Домбаровском, Адамовском и Ясненском -сосредоточено большинство казахского населения области,

а по районам в Домбаровском 8359 - 41,5%; Адамовском: 9332 - 31,2%; - Ясненском 4231 52,5% соответственно от общего числа жителей района.

 

Как заселялся наш край

Богата история казахского народа. Но мы обратили внимание на то, что в большинстве речь идёт о поселениях, расположенных в Центральном и Южном Казахстане. Поэтому мы продолжали искать источники, где бы говорилось о населении территории по рекам Уралу и Ори – главным водным артериям Восточного Оренбуржья, а также у озёр Шалкар-Ега-Кара, Жетыколь, Айке – самых восточных водоёмов нашей области.

В исследовании М.С. Муканова «Этническая территория казаков в XVIII – начале ХХ веков», изданном в Алма-Ате, мы нашли то, что долго искали. Автор подробно рассматривает казахские жузы – Старший, Средний и Младший (жуз – раздел, часть целого, родоименное объединение, принадлежащее казахской народности).

Жузы на территории Казахстана возникли задолго до монгольского нашествия, но окончательно оформились и получили своё название в XV – XVI веках.

Здесь мы читаем: «Казаки Младшего жуза входили в состав области оренбургский казаков. Эта область в 1825 году была разделена на 3 части: Восточную, Среднюю и Западную. Граница средней части на севере – от устья Большой Хобды – по рекам Илек и Бердянка – Орск - столица Степная.

Граница Западной части на севере: реки Илек и Урал. Значит, в начале XIX века наш край был заселён казахами младшего жуза. На престоле в это время находился султан Джангир. При нём в Букеевской орде (так официально назывался младший жуз) насчитывалось 16550 кибиток. Как и в начале переселения за Урал, так и при Джангир – хане основная масса кочевников принадлежала к 12 родам племени байулы. В пределах орды кочевали три рода племени жетыру и один род племени алимулы.

Не можем не привести рассказ нашего земляка, доктора географических наук А. А. Чибилёва, подтверждающий выводы М. С. Муканова. В своём труде «В глубь степей» он исследует материалы экспедиции П. И. Рычкова, П. С. Палласа, Э. А. Эверсмана, С. С. Неустроева и других русских учёных и государственных деятелей по Южному Уралу и Западному Казахстану. Для нас важны вот эти сроки:

«19 февраля 1731 года после неоднократных просьб Хана Абулхаира о подданстве императрица Анна Иоановна подписала жалованную грамоту о принятии в российское подданство Младшего жуза. Он занимал территорию на западе Казахстана. Его летние кочевья располагались по притокам рек Илек и Урал. Под натиском джунгаров казахи младшего жуз вынуждены были уйти из Приаралья на правый берег Эмбы и приблизиться к кочевьям калмыков и землям Уральского казачьего войска. Средний жуз также продвинулся до рек Орь и Уй». (Чибилёв А. В глубь степей. Екатеринбург, 1993).

В 1822 году территория северо-западного Казахста стала называться «Зауральной киргизской степью» Оренбургского ведомства, а в 1859 году была переименована в «Область оренбургских киргизов» общей площадью 970 тыс. км2.

Вот теперь мы хорошо знаем, как оказались казахи на территории востока Оренбуржья и какие племена здесь жили. Наша задача: найти человека, чья родословная восходит к одному из этих потомков древних казахов в ХХ веке.

 

События и судьбы

Таким человеком, прекрасным собеседником стал для нас Советбек Успанович Айжанов – имам Ясненской мечети. Настоящие имя его Сабитхаджи Успан лы, а должность имам – мухтасиб. У него светское образование учителя истории, а духовное – медресе им. Хусаинова в Оренбурге. Его рассказ мы будем перемеживать с рассказами других наших героев и историческими описаниями, обнаруженными нами в различных источниках.

«Я составил дерево нашего рода, - начал свой рассказ Советбек Успанович, - и начал его с конца XVIII века, когда джунгары жестоко расправлялись с казахским народом. Эти годы остались в памяти народной под именем «актабан – шубырынды» - годы великого бедствия. Мои предки вели кочевой образ жизни, были они люди не бедные. Главным богатством казаха был скот. Не случайно в приветствии казахов «салям» заключён такой смысл: «мир дому вашему, как ваш дом, как ваш скот?»

У моего прапрапрадеда Байслу было несколько сыновей. Один из них Самалык имел сына Марала – моего прадеда. Сын Марала Айжан – мой дед родился в 1880 году. От него пошёл наш род Айжановых.

Казахи Восточного Оренбуржья постоянно кочевали. На зиму уходили на юг, на обильные пастбища, к лету возвращались в суровые оренбургские степи. Было у моих прадедов много разного скота, были и наёмные рабочие.

К рассказу Советбека Успановича добавим истории – краткое описание жизни казахов – кочевников, которое даёт Узбекали Джанибеков:

«Многочисленные стада скота казаков Среднего и Младшего жузов летом находились на приишимских, турганских, притобольских, приуральских и актюбинских пастбищах. А с приближением осени, вслед за отходящим теплом они двигались обратно на юг, к местам зимовки. Маршруты таких перекочевок регулировались в первую очередь расположением водных источников. Кочевали обычно аулом – подвижным селеньем, связанным родственными узами или хозяйственными выгодами (У. Джанибеков «По следам легенды о золотой домбре». Алма-Ата, 1989. Стр.77 ).

Советбек Успанович говорит далее, что со временем кочевать казахи стали меньше. К середине XIX века семь казахских родов (семиродцы) откочевали на восток Оренбуржья, расселились по всему южному Уралу, стали вести оседлый образ жизни.

Семья Айжановых из племени марал. Семьи из этого племени расселились по восточной зоне Оренбургской губернии, а также на землях Актюбинской и Кустанайской областей, граничащих с нынешними Светлинским, Ясненским, Адамовским районами. Прадед Советбека Успановича в 1845 году поселился вместе с сородичами из марал рода в районе нынешнего посёлка Речной Ясненского Района.

В XX век семья Айжана вступила спокойно: пасли скот, растили детей, ездили в гости, веселились на праздниках. Русско-японская война не задела казахов, на войну не брали никого. Когда началась первая мировая, усилились налоги. Надо было больше отдавать государству лошадей, другой скот. Старались скрыть поголовье, угоняли на дальние пастбища, попробуй, сосчитай.

К началу века территория нынешних двух районов нашего изучения была уже заселена. Аулы находились друг от друга на большом расстоянии. Но лошадь выручала казаха, и семьи общались очень часто. Вся эта территория относилась к Орскому уезду.

По воспоминаниям наших собеседников, мы составили карту заселения территории нынешних Адамовского, Домбаровского и Ясненского районов на начало ХХ века. На карте обозначены и реки. Иных сегодня нет совсем, у других – остались только берега, у третьих – слабые ручейки. Мы надеемся, что наше поколение и будущее, изучив нашу карту, будут иметь представление о земле своих предков.

«Дружные семьи моего народа деда Айжана и его брата Нуржана были известны в этих краях трудолюбием, доброй отзывчивостью, а впоследствии и образованностью. Дед хотел, чтобы его сыновья и внуки были людьми грамотными.

В 1912 году родился мой отец Успан. К началу революционных потрясений в семье всё было мирно и спокойно. Весть о свержении царя не сразу дошла до дальних аулов. Установление советской власти было большинством встречено без особого энтузиазма. Но беднота надеялась получить скот и землю. Они вступали в ряды красноармейцев, когда в январе – марте 1918 года на добровольных началах формировались красноармейские части. Уходили батраки и из аула Айжана.

Когда началась гражданская война, больше всего беспокойства было за скот, который кормил и одевал большую семью. Через южные уральские степи проходил Туркестанский фронт. В огне войны был город Орск, станицы по Уралу, Новоорскя крепость. Силы белогвардейцев Дутова поддерживали белочехи. В крае свирепствовали банды.

Мне дед рассказывал о бандах Охранюка и Амантая, которые действовали на территории Адамовской волости. Они угоняли скот, устраивали самосуд над сочувствующими Красной Армии. Наша семья стояла как бы в стороне от бурных событий, но зять нашего деда Мухамбетов Узакпай ушёл воевать на стороне красных. Он стал красноармейцем, состоял в отряде Тамарова, который был сформирован в пос. Кумак и занимался уничтожением белобандитов. В 30-е годы Мухамбетов работал в органах Советской власти и не раз помогал нашей семье, ограждая её от притеснений, которые начались в конце 20-х годов.

Несколько слов из книги «Орск» «Орский уезд, как и вся Россия был объят огнём гражданской войны. Участниками этих событий были и жители востока Оренбуржья, входившие в этот уезд. Среди казахов – кочевников велась агитационная работа. В конце 1917 года и первой половине 1918 года проходят выборы органов новой власти – советов, аулов, сёл, посёлков, волостей. Создавались красногвардейские отряды в сёлах, аулах и станицах уезда. С оружием в руках вставали на защиту революции беднота Баймак, Кувандыка, Домбаровки, Адамовки, Кумака.

В начале апреля 1918 года обстановка в Орском уезде осложнилась. Отряды красноармейцев были разбиты. Дутов повёл наступление на Оренбург, в ряде казачьих станиц вспыхнули мятежи против советской власти. Именно тогда создаётся в уезде создаётся мусульманский красногвардейский отряд.

По словам Хамзы Джабаева, из близлежащих к Орску сёл и аулов вступали казахи в этот отряд. В то же время многие баи и их сыновья поддерживали белоказаков, снабжая продовольствием и лошадьми». (Секрет М., Лукерченко М., Воронов П. Орск. Челябинск, 1960. С. 16 – 24)

Авторы истории Орска приводят также любопытные факты, связанные с нашим краем: в посёлок Кумак был сослан председатель исполкома Совета г. Орска А. Н. Мвлишевский. Временное правительство надеялось, что местное население устроит самосуд, но он был прекрасный агитатор и перетягивал казахов на свою сторону. В селе Котансу скрывался от белогвардейцев революционер Михаил Краснощёков.

Профессор С. Жантауров в статье «Незабываемые дни» (газета «Орский рабочий» от 15 марта 1967 года) пишет: «Помню адъютанта, командующего Орко – Актюбинским фронтом – Ивана Петровича Клецова – смуглого крепыша, бесстрашного воина. Он без акцента говорил по-казахски. На оперативную работу ходил в казахской одежде и малахае и тогда его нельзя было отличить от казаха. Он часто выезжал в казахские аулы. Его там знали все, он был любимцем местного населения, пользовался огромным доверием. Казахи скрывали его при появлении белых.

Войну с белоказаками вели бойцы Туркестанского фронта. Сюда со своей экспедицией пришёл на помощь красным из Семипалатнинской области Амангельды Джангельдин. Первая армия Туркестанского фронта разбила белых, и в уезде окончательно установилась Советская власть.

«Посёлок Речной оставался местом нашей жизни и в тридцатые годы, - рассказывает С. У. Айжанов, - когда началась коллективизация. В колхозы шла беднота, у которой ничего не было. Зажиточные казахи (баи средней руки и чуть беднее) свой скот отдавать не хотели, угоняли его в глубь Турганских степей, многие, оседлав лошадей, уходили на юг к басмачам.

Коллективизация охватила всю территорию области. В Орском уезде было создано около 100 хозяйств – зерносовхозы, мясосовхозы, колхозы.

Дед мой Айжан, добрый человек, подчинился воле властей и сдал скот. Тех же, кто сопротивлялся, начали преследовать. И тогда несколько зажиточных семей, покинув обжитые места, ушли в Татарию. Затерявшись среди местных жителей, они спасли себя и свои семьи. Два моих двоюродных деда ушли к башкирам. Там их никто не знал и не преследовал. Возвращались далеко не все и тогда, когда власть успокоилась, а наши деды получили опору в родственниках, работавших в органах».

Советбек Успанович не стал ничего говорить о трудностях, которые переживали его родные. Но мы вспомнили строки из высказывания акана Мухамбета: «Да, поколения вольного мы крылья», вспомнили о том, как любят казахи степной простор, вольный ветер, яркое солнце, горячего скакуна под собой, и поняли недосказанное – каково же было этим людям в тёмных сырых лесах холодного Урала, где солнце зимой появляется изредка, а летом – гиблые дожди, гнус, холодные ночи.

«Мой дед так и остался лежать в той суровой земле, - говорил Советбек Успанович, - он умер от сердечного приступа. Его двоюродные братья Байжан и Уйжан, смогли упросить начальника и отвезли тело Айжана в татарскую деревню, где его похоронили по мусульманскому обычаю. Мы так и не знаем, где его могила, мы не смогли посетить её. Вскоре началась война, потом не стало и тех, кто был с ним рядом в последний час. Но я считаю, себя в долгу перед дедом и очень хочу найти его могилу и отдать ему все почести.

Был сослан в конце 30-х годов в Иркутскую область на лесоповал и сын Айжана Мухамбет-Софэ как байский отпрыск. Вернулся он в 1944 году. Там его чуть не убили бродячие урки, но он был сильным и ловким и сумел спастись. Суровая трудовая жизнь закалила его. В отличие от своего отца он проявлял твёрдость характера.

И он, и мой отец получили духовное образование на арабском языке, отец имел и светское образование (бухгалтерское). Они были полны энергии и желания строить свою жизнь, пусть даже в тех условиях, в которые поставила их действительность. Но через дальнейшую жизнь нашей семьи чёрной полосой прошла Великая Отечественная война.

Отец мой Успан Айжанов стремился загладить практически не существующую вину перед властью. И в 1936 году он по поддельным документам как сын простого крестьянина (детям баев не доверяли службу в Красной Армии) уходит на военную службу. Служил он честно и был в 1938 году 30 октября сфотографирован у знамени части в честь 20-летия комсомола, командовал отделением, был в звании старшего лейтенанта.

Война выкосила казахские аулы – всех мужчин призывного возраста мобилизовали в действующую армию. Призывные пункты Адамовке, Домбаровке и Орске отправляли в первые месяцы войны сотни молодых мужчин.

Чтобы выявить истинную картину участия казахов в Великой Отечественной войне мы работали в архивах и музеях Ясного, Домбаровки, Адамовки. Нам показали книги памяти, изданные в Ясном к 50-летию победы, в других райцентрах к 60-летию этого великого праздника. Казахские семьи из сёл Ясненского района - Кумак, Киембай, Акжаровка, Керуемьай, Ореховка, Котансу, Еленовка, Такаша – получили 375 похоронок, в том числе погибло 168 человек, пропало без вести 207. больше всего погибших было в посёлке Кумак. Он тогда был самым большим, здесь трудились золотодобытчики.

У казахов многодетные семьи, и уходили братья один за другим и погибали – тоже.

Из Котансу ушли 4 брата Симбаевых – Байту, Дентук, Гидавлет Ердавлет, и все пали на поле боя. Выбиты были мужчины в семьях Балапановых, Алдабергеновых, Баймурзиновых, Ахметовых.

Мы думаем, что так много погибало казахов потому, что большинство из них были людьми малограмотными и пополняли ряды пехоты. А её косили, как траву.

Война опустошила сёла и аулы Домбаровского района – погибло казахов на фронтах Великой Отечественной 739 человек. Отсюда тоже уходили семьями. Из двух семей Балажановых погибло семеро мужчин. Трое – отец и два сына Дусалиновых, трое двоюродных братьев Баймагамбетовых, трое Ахметовых и много других пали на поле боя.

И так, что ни аул, что ни село – в каждом свои герои Великой Отечественной. На площади в райцентре им построен памятник. Они защищали свою Родину, свои степи, свои аулы, свои семьи.

«Успан Айжанов, отслужив действительную, с первых месяцев войны с фашистами стал её участником. В начале его, как опытного командира, оставляют в тылу: в Орске. В Теренсае он обучает солдат-новобранцев для фронта. В феврале 1943 года его отправляют в действующую армию. В начале 1944 года жена получает похоронку. Успан Айжанов пропал без вести. Родственники совершают ритуальный обряд захоронения. И только мать не верила в смерть сына. Умирая той же весной сорок четвёртого, она сказала всем, что Успан жив и он вернётся. И вот уже после дня Победы получает семья извещение, что Успан Айжанов жив и служит в Эстонии.

А жив наш отец остался случайно. В конце 1943 года он получил тяжёлое челюстное ранение и попал в плен. Лагерь военнопленных находился в Прибалтике, и в 44-ом они были освобождены Советской Армией. Отца лишают воинского звания, медали «За отвагу», которую он успел получить за короткий срок службы, и отправляют в штрафной батальон. До конца войны он служил в Эстонии, вылавливал по лесам остатки нацистов и бандитов. В конце 1945 года он вернулся домой рядовым, без наград, молчаливый и подавленный, так как ему пришлось пройти через допросы спецслужб.

Но и после войны его долго не оставляли в покое. Однако у отца не было злости на власть. Он считал, что на войне много было неразберихи и случалось всякое.

Воевал из наших родных не только мой отец, и не только его военная служба сложилась трагически. Закончил капитаном войну его двоюродный брат.

Мой дядя Мухтар – Карибай в 1940 году ушёл на военную службу. Он был кавалеристом, а его башкирский кавалерийский полк в первые же дни войны был брошен в район Бреста. Кавалеристы оказались перед немецкими танками. Их просто смяли, а Мухтар был взят в плен. Он был депортирован в Германию и всю войну проработал в Бонне. После победы ждал возвращения домой. Боялся, как и все, - что с ним будет дома. Но всё равно душа рвалась к своим. Неожиданно прошёл слух, что один из эшелонов бывших военнопленных бойцов Советской Армии был уничтожен работниками НКВД на территории Польши. Действительно ли так было, не смею утверждать, но дядя, как и многие другие, отказался возвращаться на Родину.

Мусульманам оккупационные власти разрешили выехать в мусульманскую страну. Мухтар – Карибай перебрался в Турцию. Работал, женился на жительнице Турции, оказавшейся там тоже по воле времени и событий – бежала с отцом из Крыма, когда крымских татар начали переселять в дальние уголки России.

Внешне жил по местным обычаям, а дом устроил по-казахски. Семья говорила на турецком, но дети знали и казахский. Сохранить веру в язык – главное для казаха. Жива вера, жив язык, культура – значит, и ты остаёшься казахом.

Из Турции Мухтар подал весточку в родные края, но приехать не мог – не получал разрешения. Когда в 60-е годы в Турции разразился кризис, Мухтар – Карибай решился на эмиграцию в Соединённые Штаты Америки. Так судьба забросила казаха из степного аула за океан. Сейчас дядя живёт в Бруклине. Он приехал в Россию только в 90-х годах, т. е. через полвека. Уходил на войну 22-летним, вернулся восьмидесятилетним. Поклонился родным могилам, проехал по родственникам, но вновь вернулся в США – там его дети. Они уже граждане США, получили образование. Дочь замужем за дагестанцем, сын женат на ирландке. И только младший – Кадыр – Рамазан Карибай специально прилетел в Казахстан, чтобы взять в жёны казашку.

Вот как разбросала судьба наших родных. Это не была их воля – за них решали те, кто был у власти, и история».

«Коренным образом изменилась жизнь казахов – говорит Советбек Успанович, - после войны, во второй половине ХХ века. Казахи и раньше занимались хлебопашеством, были у племён свои кузнецы, ковали сами себе оружие, женщины ткали ковры, шили одежду и головные уборы, одеяла, расшивали бисером и серебряными нитями праздничную одежду. Были свои учителя, священнослужители, лекари, народные певцы и сказатели.

В наших аулах, например, всегда с волнением ждали прихода Ишмухамбета. Он жил в Утебае Адамовского района, а с песнями ездил по всему краю. Он сам слагал пени, а затем исполнял их. И он, и его пени вошли в историю казахского народа.

Выходцем из киргизских степей был Абубакир – Кердар, акын. Он был в наших краях наездами, и слушать его песни собирались целыми аулами».

 

О том, как время меняло степь и людей

Начало 50-х годов ХХ века – это очень сильный и резкий толчок в истории казахского народа.

Теряется основная суть жизни казаха: он уже не скотовод; он ведёт совершенно оседлый образ жизни. Часть молодёжи уходит в города работать на заводах, стройках, фабриках. Там они получали квартиры, начинали жить по-европейски.

Так оказалась в Орске семья Жуматаевых, жившая долгие десятилетия в Домбаровском районе. Шукрушпай Жуматаев пришёл на Южноуральский машиностроительный завод 16 – летним подростком. Он был беден и плохо говорил по-русски. Его отец погиб на фронте, в семье шестеро детей. В колхозе нищета. Он хотел работать. Его берут учеником, а через несколько лет он становится замечательным мастером. В 80-х ему присваивают звание Героя Советского Труда. На этот же завод пришли работать четверо его сыновей и дочерей. Все они закончили машиностроительный техникум. Отец учился на вечерним отделении, когда ему было уже за 40. (Секрет М., Лукерченко М., Воронов П. Орск. Челябинск, 1960. С. 72 и 106).

«Но не только дело в том, что казахи стали уходить от скота и идти в рабочий класс. В 50-е годы совершенно изменилась южноуральская степь, - ведёт свой рассказ С. У. Айжанов – началась распашка целинных и залежных земель. Мой отец к тому времени жил в посёлке золотоискателей Кумаке, работал там помощником бухгалтера, судисполнителем, бухгалтером, а затем директором комбината быстрого обслуживания. У него было 10 детей. Так вот старший сын, родившийся до войны, отправился поднимать целину. Остальные трое были малы и учились в школе.

Я мало знаю старшего брата, он умер в 37 лет, но в семье сохранились о нём воспоминания, как уезжал он строить целинный совхоз в Адамовском районе, как приезжал домой весёлый, счастливый, научился управлять трактором, как женился и был доволен семейной жизнью. В 1957 году был награждён медалью за освоение целинных земель».

«Хочу добавить, что все мы Айжановы, прошли все те ступени, что проходили все советские дети, - были октябрятами, пионерами, комсомольцами. Но в коммунистической партии не состоял никто. Не стремился к этому, прежде всего отец – честно жил, честно работал, в справедливости воспитывал детей, но общественной жизни сторонился. Мы понимали отца, помнили о дяде-американце. И даже не заикались о том, чтобы быть «в первых рядах».

Так вот о степи. Там, где гуляли табуны лошадей, отары овец, стада коров, там пошли трактора. Они весною 54-го наводнили степь. Она обрастала палатками, финскими домиками, магазинами, клубами, школами.

Главный целинный район на востоке области – Адамовский. Его тогда сравнивали с Францией по размерам. Это уже потом выделился из него Светлинский район, ещё позже – Ясненский. А тогда от района Адамовка до самой крайней юго-восточной точки района было почти 300 километров. На карте востока появились новые, совсем не казахские названия – станции Гостеприимная, Союзная, Горный лён, Рудный клад, совхозы «Адамовский», «Целинный», «Восточный», «Светлинский» и многие другие, всего больше 30 хозяйств. Только реки и озёра называли по-прежнему, но они то и пострадали больше всего: распахали берега, и реки обмелели, а многие исчезли совсем.

Казахи любили степь и жалели её. За немногие 30 лет (с 54-го до 85 гг.) новые жители степей уничтожили всё, что смогли: ушли сайгаки, не осталось сурков, нежных и смирных хозяев степи; отстреляли дроф, редко теперь пробежит корсак, тушканчик, суслик. Всё живое травили химикатами с самолётов, отстреливали из самых современных ружей, глушили взрывчаткой рыбу в озёрах. Карась, судак, окунь, краснопёрка погибали, поднимаясь на поверхность мёртвыми.

Последних сурков отстреляли в год проведения в Москве Олимпийских игр. Шили шапки из сурчинного меха гостям. А может быть, это были просто браконьеры из Москвы. Но только сурок теперь не помашет вам лапками, когда вы будете проезжать по степной дороге.

С целины пошёл хлеб, много хлеба, и другого, конечно, никто ничего видеть не хотел. Только в песнях акынов всё равно прославлялась бескрайняя степь, могучие орлы, красавцы-скакуны.

Много казахов сменили лошади на трактор, а кнут на его рычаги. И теперь они уже прославили свой род не боевыми походами и не бесчисленными стадами, а сотнями гектаров вспаханной целины и тысячами тонн собранного хлеба. В подшивках районных газет Адамовского («Целина») и Домбаровского («Восход») мы нашли множество имён казахов-трактористов, комбайнёров, водителей, замечательно работавших на выращивании хлеба в целинных совхозах.

Совхоз «Полевой» был рядовым хозяйством – тысяча гектаров пашни, четыре тысячи овец. Но вот начался подъём целины. И уже в 1954 году посевы заняли 12158 гектаров. Домбаровский район в 1955 году освоил 80000 гектаров пашни. В район прибыло 600 человек – посланцев комсомола Риги, Москвы, Тамбова, Эстонии.

Ещё больше – 480 000 гектаров было распахано и засеяно в Адамовском районе. В 1956 году целина дала столько хлеба, что его возили несколько воинских частей, даже была построена узкоколейка к Шильдинскому элеватору. И всё равно под открытым небом оставалось очень много зерна.

В Адамовском районе в селе Осетин нас познакомили с Бахитом Кушатовым. Ему уже 72. Совсем молодым, демобилизовавшись из армии, он стал трудиться шофёром в целинном совхозе «Тобольский».

Бахит-ага вспоминает: «Мы начали возить хлеб в августе. От «Тобольского» до Орска более 300 км. Степная дорога в осеннюю грязь и в зимние заносы просто смертельна для водителей. Впереди колонны машин шли трактора, и не дай Бог кому-нибудь свернуть с дороги. Вытаскивать машину было нелегко.

Целина увлекла всех: кто трактористом шёл работать, кто на комбайн, кто становился строителем.

Мой двоюродный брат Тимур Кушатов стал трактористом, его сестра Айгуль – поваром на полевом стане. В конце 50-х выросли в сепии новые посёлки. Наши семьи тоже построили себе новые дома. Приехавшие украинцы, воронежцы, тамбовцы, рязанцы начали сажать деревья, цветы, разводить огороды, появился скот, совхозы стали заниматься животноводством. На фермы с удовольствием пошли работать казахи».

Бахит-ага говорил правду. Изучая содержание газет Адамовки и Домбаровки, мы нашли немало имён коренных жителей степи, заслуживших высокие государственные награды за достигнутые результаты в полеводстве и животноводстве.

«Жила по-новому и наша семья – ведёт свой рассказ Советбек Айжанов. – Отец стремился дать всем образование. Это было возможным при Советской власти даже для такой многодетной семьи, как наша. В техникумы, институты старалась отправлять своих детей каждая казахская семья. И появились казахи – медсёстры и врачи, казахи-учителя, агрономы, экономисты, зоотехники, юристы, и ещё многие другие профессии освоили юноши и девушки, чьи предки ещё сто лет назад были скотоводами-кочевниками.

Вот пример нашей семьи: только Бибит, 1949 года рождения, сохранил традиции народа – стал табунщиком (и живёт на земле предков); остальные – Жаксабике – медсестра, Иртай – врач, Гаитбек – инженер – конструктор, Хаирбек – учитель физики и математики, Советбек – имам, Коунысбек – предприниматель.

Если я вам скажу, что в эти дни, когда мы с вами беседуем, май брат Коунысбек находится в Саудовской Аравии, как член областной делегации бизнес–класса, вы поймёте, как изменил жизнь казахов ХХ век. Это теперь цивилизованные люди, живущие по законам цивилизованных стран. Вот и внуки Успана, правнуки Айжана (а их 31) учатся в институтах, университетах, владеют иностранными языками.

 

Что сделал с  нами ХХ век

«Век в истории народа – это очень много, - продолжает Советбек Успанович. – Век в истории нашей семьи – это переход от патриархальной кочевой жизни к совершенно другому жизнеустройству. Внуки и правнуки Айжана знают о жизни казахов начала века только по рассказам. Сами же они, получив образование, интересные профессии, стали интеллигентами. Они вообще в большинстве своём живут в городах и райцентрах, в квартирах с современной мебелью и бытовой техникой, а гости ездят в автомобилях. Что же случилось с нашим народом?

Ответ прост: жизнь идёт, научно-технический прогресс изменил в ней всё.

И казахи не могли жить по-старому.

Вот только растеряли они многое по пути в цивилизованный мир. У большинства только обличье тюркское. Все одеты по-европейски. Говорят хорошо по-русски. Забывают о национальной пище – питаются, как все.

Островками казахской культуры я бы назвал редкие кружки по изучению казахского языка. Сохранились некоторые обычаи, праздники. В Оренбуржье проводятся дни казахской культуры, чаще всего на востоке области.

В среде казахов процветает пьянство. Никогда не употреблявшая спиртного ещё в середине ХХ века казахская женщина в конце его злоупотребляет спиртным. Девушки курят, пьют, сквернословят. Нет такого почтения мужчине, которое господствовало в среде казахов долгие столетия.

И в сельском хозяйстве уже не тот казах. Скота держит мало, иные и совсем хозяйства не имеют.

Если в 80-е годы в совхозах было по 80-1000 тысяч овец, по 3-4 тысячи голов крупного рогатого скота, то в конце 90-х если тысяча баранов наберётся, то хорошо.

Двадцатый век отнял у казахов степь. В 30-е её поделили меж колхозами, в 50-е распахали пастбища, в начале 60-х и в 70-е построили огромные комбинаты – асбестовый, никелевый и отвели под карьеры и отвалы сотни гектаров.

В тех же 60-х по степи проложили свои асфальтированные дороги и грейдеры военные. Степь отдали ракетчикам. И они построили укрепления, ракетные шахты (точки, или районы их называют у нас), оцепили колючей проволокой. И пожухла вокруг них трава, и высохли немногочисленные лесные колки, продолжают усыхать реки. Учителя жалуются на усталость детей, на частые головные боли, на снижение интеллекта. Очень высока смертность в восточных районах. Через нашу степь проходит траса авторалли. Мощные КАМАЗы уничтожают весеннюю траву. Ладно, хоть заставили их обходить Ащисайскую степь – единственный заповедник степи на востоке Оренбуржья. Засухи посещают нас всё чаще и чаще, потому что обмелели, заросли камышом речки и озёра, высохли посаженные в 50-е «сталинские» лесоповалы.

В начале XXI века вернулись в степь баи. Бывшие руководители совхозов, выбрав себе землю получше и технику поновее, ушли в фермеры. И появились у них батраки. Ездят новые баи на иномарках, отдыхают в Эмиратах. Правда, жертвуют Аллаху то барана, то муку, откупаются от него. И напрасно взываю я к смирению и послушанию».

Советбек Айжанов закончил свои воспоминания и размышления. И мы как будто оглянулись вокруг себя и как будто одумались, а как мы живём и кто мы? Почему никогда не задумываемся о своей истории. Впечатление от того, что мы узнали во время работы над исследованием, огромно. Нам повезло – мы теперь знаем кто мы, откуда мы, как жили наши предки, как сложилась судьба (одной из тысяч) казахской семьи. Оказывается, человек в истории не песчинка, носимая ветром, а личность, пережившая вместе с историей все её потрясения.

В первый раз мы задумались и о другом: что ждёт наше поколение в будущем, что ждёт наш народ? Нас пугает, что на мусульманском кладбище рядом с традиционно оформленными могилами, появились гранитные памятники с пятиконечными звёздами. Под ними покоятся юноши, почти наши ровесники, погибшие в Афганской и Чеченской войнах.

Горем отозвались эти трагедии ХХ века в казахских семьях – во всех наших восточных районах степь принимала в себя своих юных батыров – воинов Советской и Российской Армий.

Изучая историю казахского народа в ХХ веке, мы не могли не увидеть, как росла его культура и образование. В начале века основным жилищем была юрта, в 20-30-40-е годы- саманные хаты-мазанки, в 50-е – сборные щитовые дома, в 80-90-е выросли в степных посёлках добротные коттеджи. Дома украсила хорошая мебель, дорогие ковры, во дворах появились машины, мотоциклы. Но при этом в каждом доме для гостей оборудован достархан, хранится национальная посуда.

Сейчас среди казахов нет неграмотных людей. А вот какие данные сохранились в архиве р-ц Домбаровка. В 1918 году число неграмотных в возрасте от 18 до 30 лет составляло 1430 человек, в основном, казахи.

Советская власть уделяла очень большое внимание просвещению казахского народа. В аулах были открыты школы для казахских детей. До революции детей обучали при мечетях. В Оренбургской губернии было создано педагогическое училище, где готовили кадры для национальных школ. В годы войны оно было из Акбулака переведено в Домбаровку. Издавались книги и учебники для казахских детей. В Домбаровке до 1942 года выходила газета «Красная степь» на казахском языке. Обучалось грамоте и взрослое население. С 1942 года письменность казахов была переведена с арабской на латинскую графику. В годы Великой Отечественной войны сложилось критическое положение в области с кадрами для национальных школ. Всё меньше в них становилось учащихся т. к. родители, увлечённые бурными событиями ХХ века, стали отдавать детей в школы, где велось преподавание на русском языке, и казахские школы стали закрываться.

Стремления к получению образования захватило казахский народ именно в начале 30-х, затем в 50-х и особенно 70-х годах ХХ столетия. В города на учёбу уезжали из каждого села, почти из каждой казахской семьи.

И вот мы видим в музее Домбаровки портреты и имена казахов – заслуженных учителей СССР, отличников просвещения, орденоносцев. Мы находим в архиве имя профессора С. Жатаурова - преподавателя Оренбургского педагогического института, уроженца Новоорского района Оренбургской области. Многие юноши – казахи становятся офицерами Российской армии, инженерами, врачами. В совхозах появились свои кадры специалистов. Директором совхоза «Заря» был в 90-е годы Д. Ж. Наишев. Его отец был в 1938 году репрессирован и только в 2004 году он реабилитирован (посмертно).

Мы, занимаясь исследованием, в свои 14 лет задумались, как наш народ сможет себя сохранить. Мы задавали этот вопрос всем взрослым, с кем в эти дни встречались. Нас убеждали:

казахский народ как будто проснулся в XXI веке и стал стремиться к самосохранению. Всё больше создаётся кружков по изучению казахского языка; в райцентрах созданы просветительские общества «Казах теле», проводятся областные праздники казахской культуры и другие мероприятия, направленные на сохранение языка и культуры народа.

Установлено тесное экономическое и культурное сотрудничество с Казахстаном. Но в то же время граница Оренбургской области, и в частности её восточные районы закрыта от Казахстана колючей проволокой. Это последствия государственных потрясений 90-х годов ХХ века.

***

Наше исследование не претендует на всеохватность темы – писать о жизни казахского народа Восточного Оренбуржья можно гораздо больше. Но мы считаем, что основная наша задача выполнена: судьба казахского народа нашего края показана на фоне исторических событий ХХ века.











Рекомендованные материалы


Стенгазета

Ударим всеобучем по врагу! Часть 2

Алатырские дети шефствовали над ранеными. Помогали фронтовикам, многие из которых были малограмотны, писать письма, читали им вслух, устраивали самодеятельные концерты. Для нужд госпиталей учащиеся собирали пузырьки, мелкую посуду, ветошь.

Стенгазета

Ударим всеобучем по врагу! Часть 1

Приезжим помогала не только школьная администрация, но и учащиеся: собирали теплые вещи, обувь, школьные принадлежности, книги. Но, судя по протоколам педсоветов, отношение между местными и эвакуированными школьниками не всегда было безоблачным.