Авторы
предыдущая
статья

следующая
статья

30.06.2006 | Колонка

Гладиаторы наших полей

Футбольные матчи в современном мире — это и есть аналог гладиаторских боев

Подходит к концу чемпионат мира по футболу. Как и все масштабные спортивные мероприятия, он спровоцировал очередную волну разговоров о том, как важен спорт, а в особенности футбол, в жизни человечества. Меня всегда смущало обилие возвышенной риторики вокруг этой вполне себе приземленной сферы жизни. То, что люди считают национальным унижением поражение своей сборной в важных соревнованиях и национальным достижением ее победу, представлялось абсурдом. У нас - абсурдом в квадрате. Грязь в общественных сортирах, мерзостная запущенность подъездов, плачевное состояние больниц, убогое — библиотек, сомнительное — всей отечественной науки — это еще туда-сюда. Но отставание в области футбола — с этим положительно невозможно мириться. Центральная пресса, телевидение, сама власть предержащая со звериной какой-то серьезностью размышляют о причинах нашего хронического отставания. Отчего мы до сих пор хуже Камеруна и Мексики? Называются социально-экономические, политические, психологические, ментальные и иные причины. В чем корень беды?

А в чем беда-то?

Древнеримский плебс жаждал хлеба и зрелищ. Нынешний жаждет их же. Футбольные матчи в современном мире — это и есть аналог гладиаторских боев. Их, так сказать, эвфемизм. Без крови и жертв. Мы, конечно же, лучше и нравственней римлян, что проживали в клонящейся к упадку великой империи. Впрочем, в чем-то и хуже. Римляне в свободное от гладиаторских боев время хотя бы поклонялись богам, а не самим гладиаторам. Мы, дети христианской цивилизации, повсеместно обожествляем "селебритис". Мы идолопоклонники, внимательно следящие за тем, какую стрижку сделал себе Бекхэм, чтобы сделать себе такую же. В прайм-тайм в новостных передачах центральных каналов нам рассказывают, как такого-то футболиста за немыслимые какие-то миллионы перекупил такой-то клуб, и вместо того, чтобы ужаснуться миру, в котором за выносливого парня, умеющего здорово управляться с мячом, платят суммы, сопоставимые с теми, что выделяются на важнейшие научные исследования, обозреватель, а вслед за ним и обыватель стонут от восторга: молодец, мадридский "Реал" (или лондонский "Челси")! Какого гладиатора приобрел!

Когда рафинированные интеллектуалы снисходительно объясняют мне, что футбол — великое искусство, я начинаю скрежетать зубами. Я тоже, знаете, не пень. Я прекрасно понимаю, что футбол — не просто проявление грубой физической силы.

Я могу, если надо, порассуждать о его компенсаторной функции и о заложенном в нем заряде драматизма, приводившего в восторг такого гения, как Анатолий Эфрос. Я знаю не хуже вашего, что футбол — не только бой одной команды с другой, это еще и великий бой человека с Фортуной. Что в этой игре надо думать головой и что в ней есть свои великие стратеги, тактики и виртуозы. Но все это не отменяет удивительной логической подмены. Футбол — превосходное зрелище, но он не искусство. Ибо задача искусства — постижение мира, его тайн, его законов. Искусство есть диалог с Творцом, который ведет даже тот художник, который отрицает само существование Творца. Этот диалог может быть захватывающим, а может — скучным, неинтересным, но если нет попытки диалога и попытки постижения тайны, нет и самого искусства. Все, что остается в футболе за вычетом этого — высокая техника, безумный драйв, беспримерное мужество, забавы Фортуны, — можно обнаружить и в гладиаторских боях. Там тоже были свои военные хитрости, свои виртуозы, своя этика и даже своя эстетика. Но подобные бои всегда и неизменно взывали к низменным инстинктам толпы. Это был базис. Все остальное — надстройка. Вот и у футбола базис тот же. Надстройка стала выше, изощреннее. Индустрия мощнее. Аудитория приобрела планетарный масштаб. Но суть осталась прежней. Именно поэтому ни один вид искусства, включая кинематограф, никогда не сравнится с футболом. К возвышенному в нас пробиться труднее, чем к низменному. То, что полезно для души, всегда требует работы души. И с точки зрения ленивого душой человека всегда скучнее.

Вы видели когда-нибудь просветленные лица болельщиков или футболистов во время матча? Я никогда. Искаженные видела часто. Вот мексиканский форвард, забив гол, рвет на груди майку и, засунув большой палец в рот, выразительно посасывает его. Взрослым читателям нет нужды объяснять, что означает его жест. Толпа ревет от восторга.

Ах, как это прекрасно! Какая сила страстей! О, спорт, ты мир! Какой, к черту, мир! Какое, к черту, искусство! Вы слышали когда-нибудь, чтобы люди, выходящие с самого дрянного, более того, самого агрессивного спектакля, шли жечь киоски, громить витрины и бить кому-нибудь морду? В футболе это может случиться после самой красивой и технически совершенной игры. Так давайте хотя бы не лукавить и не говорить о низменном возвышенные слова.

Футбол — отличная игра. Но это всего лишь игра. Увлечение им естественно. Его обожествление отвратительно. Легкая, а иногда и тяжелая истерия вокруг него, как и всякая истерия, является болезнью. Но мало кто осознает ее как болезнь и именно поэтому никто не собирается ее лечить. Так страдающий волчанкой человек принимает болезненное покраснение щек за здоровый румянец. Так древнеримский плебс и примкнувшие к ним патриции полагали, что, пока есть хлеб и зрелища, можно считать, что жизнь удалась. Мы, новые язычники христианской цивилизации, считаем так же. И флаг нам в руки, мяч нам в ноги, как же мы довольны собой.



Источник: "Известиия", 29.06.2006,








Рекомендованные материалы



Шаги командора

«Ряд» — как было сказано в одном из пресс-релизов — «российских деятелей культуры», каковых деятелей я не хочу здесь называть из исключительно санитарно-гигиенических соображений, обратились к правительству и мэрии Москвы с просьбой вернуть памятник Феликсу Дзержинскому на Лубянскую площадь в Москве.


Полицейская идиллия

Помните анекдот про двух приятелей, один из которых рассказывал другому о том, как он устроился на работу пожарным. «В целом я доволен! — говорил он. — Зарплата не очень большая, но по сравнению с предыдущей вполне нормальная. Обмундирование хорошее. Коллектив дружный. Начальство не вредное. Столовая вполне приличная. Одна только беда. Если вдруг где, не дай бог, пожар, то хоть увольняйся!»